Ох как же он не любил рыбу. Ну совершенно не любил, терпеть не мог, просто таки ненавидел, видеть не желал.
Совсем не как кот. А ведь кот.
Размеренно тыкая вилкой филе рыбки у себя в тарелке, Элиаш поочередно то гневно глядел в сторону закрытой двери, ведущей на кухню, то возвращался из мечтаний о мести к настоящему - ужину. С необъяснимым злорадством размазав рис по тарелке, неко отодвинул от себя несчастные остатки и потянулся к чаю.
Зачем-то помешав в чашке ложечкой, юноша, зажав черенок указательным и большим пальцами, внимательно наблюдал, как капля за каплей стекают в чай. "Мне должно быть стыдно", - отстраненно подумал Элиаш. Короткий хвост уютно лег на колени, грея правое бедро. - "Повара старались. А дети в Африке голодают. А я, неблагодарное животное, протестую против того, чтобы меня вкусно кормили. Ай-яй-яй."
Неко стало противно. Он целый день только то и делал, что думал о своей ничтожности, и к вечеру самобичевание ему порядочно приелось. Солнечная погода за окном не давала ему покоя: что же так паршиво-то, когда на улице все славно.
"Что ж так паршиво-то", - Элиаш опустил наконец ложечку обратно в чай и отпил глоток. Уже немного остыло.
Мельком глянув на соседние столы, неко снова стал созерцать стоящую перед ним чашку. Симпатичная такая, с узорчиком.
"Итак, давайте подведет итог нашего пренеприятного сегодня", - поставив локти на стол и подперев ладонями подбородок, Элиаш решил провести с собой воспитательную беседу. - "Наше высокоблагородие не соизволило наладить контакты с окружающей средой. Подобное поведение может привести к таким последствиям как социофобия, кретинизм и летальное одиночество. А в сочетании с заниженной самооценкой, знаете ли, это дело гиблое... Можно ли считать этот день конченным? Гм, законченным. Да-да, перевоспитываться наше сиятельство начнет с завтрашнего утра."
На этом Элиаш посчитал вопрос исчерпанным и встал. Лавируя между столами и проходящими мимо людьми, неко направился к выходу.

Столовая была заполнена учениками. "Арр, столпотворение", - немного раздраженно посетовал Элиаш. Он принципиально не любил толпу как скопление шумных личностей и как проявление излишней социальности - в особенности. Дав себе зарок приходить сюда по возможности раньше всех и уходить до того, как появится большинство учащихся, неко возрадовался - впереди виднелся выход.
Радовался он, надо сказать, недолго. Неловко проскользнув мимо ставших на проходе парня и девушки, Элиаш натолкнулся на кого-то и коротко вскрикнул, когда что-то горячее пролилось на него.
- Простите!
Неко уставился на невысокую светловолосую... мальчика. Не зная, что же делать - поругаться с оным или поскорее убежать из столовой и поменять штаны, Элиаш решил, что стоит сначала оценить ущерб, нанесенный чаем, чашку которого сжимал столкновенец. Неко покусывал нижнюю губу, чтобы не заскулить - не то чтобы ему было так уж больно, но мокрая теплая ткань довольно неприятно соприкасалась с кожей. К тому же чай попал на бедро, чудом не задев вовремя отдернутый хвост, но щедро полив лежащий в кармане мобильный.
- Не прощаю, - убитым голосом ответил наконец Элли, достав телефон, экран которого бодренько ему подмигивал. Правда, этим признаки жизни механизма и ограничивались.
Внимательнее приглядевшись к виновнику его бед, неко решил, что миниатюрный юноша и без того выглядит каким-то несчастным, так что толкать ему речь о компенсации не стоит.
- Ладно, прощаю, - в момент снизошедшего на него милосердия, можно сказать, благодати и всепрощения, юношу кто-то нечаянно толкнул, и лежащий на ладони многострадальный телефон улетел куда-то под ноги, где был кем-то пнут и, судя по отдаленному хрусту, кем-то раздавлен. Ещё не до конца веря своей неудаче, Элиаш прижал ладони к вискам и взвыл. - Арр, да вам всем дождь из лягушек, за что?! Парень, - обратился Элли к чаеносцу, - мы забудем обо всем, если поможешь мне, не заблудившись в коридорах, добраться до моей комнаты.
"...потому что я, видишь ли, страдаю географическим кретинизмом", - добавил про себя неко. Он не испытывал особенного сожаления, не злился ни на кого и справлять пышные похороны телефону не собирался - ему чаще оператор отсылал смс, чем кто-либо звонил. Элиаш просто хотел поскорее убраться отсюда куда-нибудь в уединенное место и - о да - переодеться.

На просьбу довести без происшествий до названного пункта паренек замялся, забеспокоился и какое-то время вообще не отвечал. Элиаш успел предположить, что на него выльют остаток чая и сбегут, но, по счастью, ничего подобного не произошло.
- Хорошо. Какой номер вашей комнаты?
Несмотря на согласие, сбежать, кажется, светловолосый был все-таки не прочь. "Ан не выйдет у тебя этого, солнец", - подумал Элли, уверенно беря юношу за локоть как только тот поставил чашку и вернулся к нему. Потерять проводника в столовской толпе ему как-то не хотелось, и неко решил, что лучше нарушить правила приличий, чем потом до ночи шататься по коридорам, пытаясь угадать, где же коварная лестница.
Пропустив своего недодолжника вперед (но не отпуская его, а слегка придерживая за предплечья), Элиаш протолкался к выходу. Когда они вышли в коридор, юноша пустил миниатюрную няшечку, предполагая, что догнать-то в случае чего сумеет.
- Комната... эмм, две... нет, тринадцатая. Да-да, тринадцатая. Самая счастливая в этом здании. Это первый? Нет, должно быть, второй этаж. Не поверишь, я там уже был. Но решительно не помню, где же она, - Элиаш примолк, опасаясь, что слишком много бестолковой информации может отпугнуть гида. А тот пока был единственным, с кем он говорил за весь день, если не считать перебранки возле автомата с кофе из-за очереди.
Идя рядом с юношей, Элли ненавязчиво его разглядывал. Хрупкий, как девчонка, он был похож на маленького сиротку из жалостливых мелодрам. Было в нем что-то безусловно женственное, но при этом не слащавое. На языке вертелось дурацкое "няшка", но Элиаш попытался охарактеризовать внешность знакомца другими словами. Примерно как теплое живое существо неопределенного пола, которое нестерпимо хочется обнять.
- Меня зовут Элиаш, Элиаш Малевский, - нарушил молчание Элли, решив, что рассматривания достаточно. - Ты уверен, что идешь правильно?.. А твое имя как?
Неко пытался следить за их маршрутом, но после первого же поворота забыл, направо нужно было или налево. "Самая глубокая печаль в том, что мне не помогают даже карты - я не умею по ним ориентироваться", - пожалелся самому себе Элиаш и сунул руки в карманы. И высунул, потому что правый карман неприятно хлюпал.

Маленький сопровождающий вел себя, надо признать, немного странно. Он очевидно нарочно отошел подальше от юноши, когда тот отпустил его, шагал как-то неуверенно и спотыкался. Элиаш начал даже подозревать себя в наличии не только хвоста и ушей, а, быть может, и рогов. "Да не может быть, чтобы он меня боялся", - недоуменно подумал Элли. - "Почему он такой зашуганный?". Кот не помнил, чтобы он мог дать повод так сторониться его. Ну, придержал там в столовой, чтобы увериться, что оками действительно проведет его, но ведь отпустил же. Не угрожал, не ругал даже за пролитый чай.
- Я Такаши Соно, - несмотря на внешность, присущую скорее европейцу, у паренька было японское имя. - А.. вы.. иностранец, Элиаш-сан?
Неко ответил не сразу; ему было немного неприятно, что разговор оками продолжил явно вынужденно. "Чего же ты так волнуешься, миниатюрное существо?", - раздосадовано спросил себя самого Элли. Он не понимал, что вызвало волнение Соно, и чувствовал себя просто-таки извергом за то, что попросил юношу провести его до комнаты.
- Не совсем, - тихо сказал Элиаш. - По происхождению - да, а так родился и вырос в Японии. Соно, - мягко обратился неко к проводнику, останавливаясь. - Не заставляй себя, если так не хочется. Скажи там: прямо по коридору, налево, направо и вверх... не буду же я тебя бить, в самом-то деле.
Элиаш успел пожалеть, что пару минут назад удержал оками возле себя. Лучше было дать Соно сбежать, затерявшись в толпе, чем сейчас видеть его неловкость и волнение. Сам неко как-нибудь да добрался бы до своих аппартаментов, благо, кажется, вскоре можно будет забыть о месторасположении самой счастливой комнаты - у него появится хозяин, в комнату которого или которой он переедет.

Соно тоже встал и смиренно выслушал Элиаша. Некоторое время оками стоял молча, а неко догадывался, что тот наверняка пристыжен. Юноша сам был смущен непривычной ситуацией, из которой непонятно где искать выход. У него был ничтожно малый опыт общения как с обыкновенными людьми, так и с... э... необыкновенными. Ещё реже он заводил знакомых по собственному желанию - это чаще была либо инициатива каких-нибудь общительных ребят без комплексов, либо вынужденная мера по обстоятельствам. Так что с подвидом "робкий мальчик, похожий на девочку" Элиаш сталкивался впервые, и не знал, что же делать - утешить и заставить таки провести себя куда надобно или оставить в покое и не пугать пуще прежнего.
- Просто.. Со мной уже случались подобные случаи и.. И люди, замешанные в них, были вспыльчивыми. Я ничего не имею против вас, Элиаш-сан, мое поведение.. Это из-за осторожности.
Из слов оками Элли заключил, что тому конкретно и не раз доставалось от малознакомых грубых людей, которым паренек умудрился чем-то насолить. "Да неужели я встретил кого-то, кому не везет чаще, чем мне?" - самоиронично подумал Элиаш. И немедленно пожалел светловолосого, как требовала того совесть.
- Чрезмерная у тебя осторожность, волчонок, - хмыкнул Элли. В его голосе не было ни намека на издевку. - Лучше бы внимательнее смотрел, куда и как идешь... кстати об этом, веди меня дальше. Только, пожалуйста, - с улыбкой добавил неко, - не жмись к стене и не убегай вперед... А то кажешься просто коварным Иваном Сусаниным. Ай, хм, ты же не знаешь такого... неважно.
Элиаш сдвинул ремешок часов на левом запястье и потер место, где натерло. Наверное, разговор стоило продолжить, и желательно из любопытства, а не потому, что так требует того этикет.
- Сколько тебе лет? - неожиданно для самого себя спросил Элли. Наверное, вопрос крутился в голове и, не встретив препятствий в виде здравого смысла, коий отсутствовал, был произнесен вслух.
Надеясь, что Соно не сочтет его невежливым и бестактным (то есть не поймет все правильно), Элиаш с интересом ждал ответа. На вид юноше было нууу максимум семнадцать, а то и пятнадцать можно было дать за совсем ещё детское личико и хрупкое телосложение.

Соно продолжил идти, и Элиаш довольно отметил, что оками уже не стремится убежать от него подальше и не спешит спотыкаться на каждом шагу. Отношение паренька к обладателю мокрых штанов явно изменилось, что не могло не радовать.
Он внезапно вспомнил одну из песен Синатры и с трудом подавил желание напеть - вовремя вспомнив, что у него нет голоса несмотря на наличие слуха. Его привычно переполняло чувство полной нирваны и благодушия вне зависимости от всех сегодняшних неудач. В конце концов, он привык к своему постоянному мелочному невезению. За день он непременно успевал что-нибудь сломать, чем-нибудь удариться и что-нибудь потерять. Такой уж, рассеянный и неловкий, наверное, но Элли безответственно сваливал все на нехорошую карму, судьбу, стечение обстоятельств - что угодно, но никак не обвинял себя.
Поглядывая изредка на идущего рядом оками, Элиаш чувствовал непреодолимую тягу поделиться с маленьким робким существом своим беспричинным счастьем. Да, впрочем, он постоянно хотел делиться своим лучистым, искрящимся внутренним миром со всеми.
- Мне? Девятнадцать. А вам, Элиаш-сан?
У него отвисла бы челюсть, не успей он вовремя спохватиться и изобразить предельную невозмутимость. Девятнадцать. Девянадцать?! При такой внешности? Элиаша так и подмывало спросить, кто морил Соно голодом и довел до такого, но неко решил, что это уже слишком даже для шутки. Наверняка же парень и сам не в восторге от своего телосложения.
- Шестнадцать, - пробормотал Элли и повторил уже более разборчиво: - шестнадцать. Да ты старик просто. Как в Рейби попал? Родители отправили?
Ему было в самом деле любопытно узнать, как попали в школу прочие учении-слуги. Всех ли сюда отпинали любящие папа с мамой, которым дома недочеловек ни к чему? Как ещё возможно попасть сюда, имея набор уши-хвост?
- Оп-па, постой.
Элиаш тронул Соно за плечо, чтобы тот подождал его, и присел на корточки завязать шнурок. С его фортуной он наверняка споткнется и разобьет себе что-нибудь жизненно важное, не избавься воврем от фактора риска. Покрепче затянув узелок, юноша встал и кивнул - мол, пойдем дальше. Вроде как уже должна была показаться лестница, и Элли немножко занервничал, не видя даже вдалеке маячивших ступенек. Ему никак не хотелось заблудиться в коридорах, пусть и в компании няшки Соно.

По тому, что Соно не бросился с энтузиазмом рассказывать о том, как он попал в Рейби, Элиаш мог сделать вывод, что оками не в восторге от произошедшего. И вообще не хочет об этом вспоминать.
Неко мысленно пристыдил себя за нетактичный вопрос. Если ученики приезжали в эту школу по собственному желанию, сомнительно, что обладатели хвостов прибывали добровольно. Вообще большинство из них наверняка не имело полноценных семей, нечего уж говорить о хороших отношениях с родителями. "Чего греха таить, наверняка немалую часть из них... из нас сюда отправили отцы и матери, которым опротивело присутствие "неправильного" ребенка дома".
- Нет. Меня сюда отправили приютники. Моя мать умерла при родах, а отец скончался несколько лет назад.
Он ощутил острый укол совести за то, что, не думая своей белобрысой головой, задал самый глупый вопрос, какой только мог придумать. Элиаш слегка нахмурился, понимая, что разговор срочно надо переводить на другую тему. Вряд ли Соно горит желанием рассказать незнакомому человеку историю своего трудного детства.
- Прости. Мне жаль, - глухо ответил Элли.
Другая тема на ум приходить отказалась. Какое-то время они шли молча, а богатая фантазия расписывала коту картины жизни в приюте - особенно с таким характером и внешностью, как у оками. За то ли, за другое или за все вместе Соно наверняка немало доставалось от прочих детей. Элиаш пытался и не мог себе даже представить, каково это. И что чувствует юноша сейчас - когда ему уже девятнадцать лет, ему не так долго осталось учиться здесь. А что дальше?
- Соно, ты идешь не туда, - внезапно спохватился Элли, когда они свернули налево. Он точно помнил этот коридор, потому что уже бывал здесь - случайно, конечно, промахнувшись мимо нужного поворота; просто на стенде висело расписание и разрисованный яркими красками плакат. - Мы сейчас выйдем ко входу в библиотеку. Зато я знаю, где лестница, - утешил неко.
Он взял было оками за плечо, чтобы развернуть в обратную сторону, но вовремя спохватился - ему не улыбалось снова видеть перед собой спину спотыкающегося Соно; так что Элиаш отдернул руку и просто махнул в нужном направлении.
- Нам надо было просто направо. Там сразу почти лестничный пролет. Может, пойдешь со мной? Я пока ещё один живу в комнате, только завтра определят к кому-то. Могу угостить грушей и рассказать пару баек про то, как не надо собирать грибы в ноябре.
Предложение было вполне искренним. Неко был не против разговорить и рассмешить маленького оками, благо он уже насладился сегодня одиночеством сполна.

Элиаш надеялся, что Соно не откажется подняться к нему. От того, примет ли оками его предложение, зависел вечер кота, а ему совершенно не хотелось коротать его в одиночестве. Не сказать, чтобы он страдал обостренным альтруизмом и каждого встречного норовил накормить печеньем и расспросить о трудном детстве, но возможность обзавестись приятным собеседником выпадала ему не так уж часто. К тому же паренек производил впечатление существа миловидного и вполне безобидного. Элли как-то совсем не учитывал, что Соно, в общем-то, старше его на целых три года - в манере общения оками возраст был тоже неочевиден.
- Эмм.. Я не против.
Пропустив мимо пушистых ушей неуверенное "эмм", Элиаш заметил только улыбку юноши и счел, что соглашался Соно не из вежливости, а по собственному желанию.
- Славно, здорово, - Элли улыбнулся в ответ. - Идем.
Он зашагал в сторону лестницы, с расположением которой он, хвала облакам. не ошибся. Быстро поднявшись, неко остановился в начале коридора. Надо было найти ключи. Надо было, надо... ни в левом, ни в правом кармане ключа не оказалось. Элиаш слегка запаниковал, а когда не обнаружил ничего и в задних карманах, паника стала вполне реальной и осязаемой.
- Вот же... вот же черт! Ну почему... - юноша сжал ладонями виски, отчаянно пытаясь вспомнить, где он мог оставить ключ. - Не в холле, не в столовой...
Элиаш попытался мысленно восстановить очередность своих действий с тех пор, как он вышел из комнаты, но никак не мог понять, как умудрился потерять ключ. Из природной вредности, не более, неко подошел к двери тринадцатой комнаты и взялся за ручку. Дернул, повернул и остолбенело пронаблюдал, как дверь бесшумно отворилась. Не веря собственным глазам, Элиаш заглянул внутрь и обнаружил нетерянный ключ, преспокойно лежащий себе на тумбочке.
- Оставил открытой, - ошеломленно выдохнул Элли. - Ты представляешь, я оставил дверь в комнату открытой! Не голова, а решето... - спохватившись, что обращается в общем-то к Соно, которого надо пригласить зайти, Элиаш добавил: - ты заходи давай. Садись... м-м, если не лень подвинуть вот ну стопку книг, то на кровать, а если хочешь, то садись возле письменного стола.
Пропустив оками вперед, Элли прикрыл дверь и выдвинул один из ящиков тумбочки, где хранилось все, что не принято хранить в шкафу. Достав оттуда две спелые желтые груши, кот кинул одну в руки Соно.
- Держи. Ну что, расскажешь о себе или мне поведать о походе за грибами в ноябре?

Перво-наперво кот скинул с себя мокрые штаны и, нашарив в шкафу шорты, надел их. Кинув чаевитые брюки на раковину в ванной, чтобы позже застирать, Элиаш привычно перевалил вещи из одной кучи в другую, снял кеды и взобрался с ногами на кровать. В то время как он удобно умостился, подложив под спину подушку и прислонившись таким образом к стене, Соно сел на самом краешке. Вел себя оками ужасно скованно, а Элли решительно не знал, как бы приободрить паренька, чтобы тому было легче и комфортнее. Понадеявшись, что с течением времени Соно освоится и станет вести себя более свободно, неко куснул грушу.
- Ну, я могу рассказать о себе.
Выслушав Соно, Элиаш не удержался и изобразил фейспалм. Мысленно утешая себя, что для оками ситуация наверняка просто непривычная, с людьми парень явно общается на так уж много. Да и немудрено; приют, потом годы жизни с болеющим отцом... но Элли приглашал Соно к себе не для того, чтобы поговорить о тяжелом прошлом и поплакаться друг другу.
- Гм, нет, знаешь, это решительно не то, что я хотел бы услышать. Вроде как такой вопрос предполагает рассказ о твоих хобби, интересах там... ты не подумай, я тебе сочувствую и все такое, - поправил себя неко, чтобы вечерний гость не принял его за совсем уж бессердечного. - Но, м-м... за грушами о таком не говорят.
И все же то, что Соно неожиданно заговорил именно о прошлом, пусть всего лишь в двух предложениях, немного сбило Элиаша и немного смутило. Теперь он не знал, как правильно повести себя, чтобы не обидеть оками, а, напротив, позволить ему раскрепоститься, если тот вообще так умеет.
- Знаешь, наверное, я расскажу тебе все-таки про грибы, - решил Элли, догрыз грушу и кинул огрызок в мусорную корзину, стоящую под столом. Промахнувшись (как, впрочем, всегда), неко досадливо махнул рукой, но не стал подниматься. Потом как-нибудь. - Меня друг пригласил на выходные к нему в гости, в деревушку... не так далеко от столицы, но там безумно красиво: вокруг леса, а сквозь них ведет одна-единственная тропинка. Нет, там, конечно, полно тропинок, но все, кроме одной - звериные. И пошли мы с ним за грибами... Идем, идем - и вдруг развилка. Подумали, пойдем в разные стороны, посмотрим, вернемся. Я пошел направо. Иду, иду... и замираю. Кролик на дороге. И наглый такой, смотрит на меня и не шевелится! Я сделал шаг, кролик в кусты... и я за ним. Побежал прямо за ним. И заблудился. Ты, кстати, не подумай, что я маленький был, это прошлой осенью случилось, мне как раз в октябре шестнадцать стукнуло, - честно, немного смущенно признался Элиаш. Он сам потом удивлялся, как это его угораздило, не думая, рвануть за случайным зайцем в густой дикий лес. - Я час где-то бродил, все ноги-руки исцарапал. А потом вышел на поляну, а там посреди стоит каменный кролик, как настоящий... Я замер. А потом слышу вдруг шорох, выходит с противоположной стороны старик, усы - длиннющие, и смотрит так хитро, как... прямо как тот кролик. По правде говоря, я был уверен, что это хэнгэ, - Элиаш улыбнулся. - Но оказалось, дедок просто наткнулся на моего друга и пошел искать меня. Хотя кто знает, - добавил кот, хитро прищурившись, - когда мы уезжали, я видел кролика ещё раз, он сидел по правую сторону от дороги и - честное слово! - он покачал головой нам вслед.
Сладко потянувшись, Элли поинтересовался у Соно:
- А ты веришь в ёкай?

Элиаш, продолжая вспоминать события того осеннего дня, невольно потянулся к ушам. Почесал и хмыкнул своим мыслям - в некоторой степени он сам был ходячей мифической легендой, так как же можно было отрицать возможность существования прочих японских демонов и божеств? Где-то в глубине души юноша был уверен, что год назад встретил именно хэнгэ, а не обыкновенного деревенского жителя. Почему его нашли так быстро, если он бежал долго, петляя? Почему именно там, в тот самый момент, когда он остановился?
  Вера во всяческих мелких духов и божков импонировала Элиашу; персонажи подобных легенд были куда ближе смертным, жили рядышком и нередко оказывали осязаемое влияние. Лет, наверное, с двенадцати Элли не ставил под сомнение тот факт, что маленькие и не очень демоны есть, только их не видно. Он даже толком не задумывался, почему вдруг обратился к синтоизму, просто принял традиционную японскую религию, как наиболее точно отражающую склонность своей натуры к близости с природой и животным миром.
- Ну, трудно сказать.. наверное, каждый немного верит в них.
Хвост дернулся из стороны в сторону. Элиаш нахмурился; неуверенность Соно и его общая неспособность поддержать разговор начинали серьезно беспокоить кота - ведь он пригласил оками к себе, чтобы было нескучно, а придется, оказывается, проводить просто-таки психологический тренинг.
- Соно... почему у тебя так плохо с нормальным, непринужденным общением? Ты жутко стесняешься... ну, отодвинь хотя бы вон ту стопку тетрадей и сядь удобно, ты ведь сползаешь с кровати! - Элли, сам того не желая, говорил слишком резко. Осознав это, юноша заставил себя понизить голос и продолжил уже спокойнее и мягче: - Ты хоть сможешь к понравившейся девушке подойти? Я уже не говорю там договориться о встрече; просто подойти и заговорить? Или будешь дрожать, мяться и прятать глаза? А поцеловать? Соно-Соно, для девятнадцати лет твоя асоциальность просто непростительна, это мешает и тебе, и окружающим.
Высказав все, что хотел, Элиаш замолчал, прикусив нижнюю губу. Ему не хотелось обидеть или пристыдить гостя, наоборот, помочь оками. Но юноша, всю жизнь являясь скорее эпизодным посетителем общества, нежели его частью, понятия не имел, какой совет дать взрослому уже, казалось бы, юноше, который скорее напоминает пятнадцатилетнюю девочку.
- Робость бы твою перебороть, - пробормотал Элли, не думая о том, слышит ли его Соно. Главной проблемой оками ему казалось неспособность того говорить и действовать уверенно. - Сделай что-нибудь безрассудное. Прямо сейчас, - предложил Элиаш, садясь на кровати ровно. - И только не вздумай потом корить себя, что бы ты не вытворил! Всё, что угодно, я разрешаю испортить любую вещь в этой комнате... э-э, кроме ноутбука на столе, раскричись, да хоть меня ударь, хоть поцелуй - но сделай же.

Ожидая реакции оками, Элиаш был на удивление терпелив. То ли потому, что и не надеялся, будто Соно в самом деле сможет побороть свою нерешительность, то ли, напротив, действительно ждал, а потому боялся спугнуть и без того несмелого юношу лишними словами. Кот не до конца понимал, что ему пользы со спонтанного предложения вытворить что-нибудь не менее спонтанное. Это было по его натуре, наверное, всплеск ещё большего хаоса в художественно умиротворенном беспорядке. Элиашу казалось вполне нормальным просить оками ударить его, если захочет; физическая боль не была значимой в сравнении с душевной, а ведь Соно мучился из-за своей робости.
Когда светловолосый стянул кеды и залез на кровать, Элли только приподнял брови, оставаясь недвижим. Он не знал наверняка, бить или обнимать его будет оками, но возражать не собирался ни против того, ни против другого. Только подумал, что так даже лучше - весь его полезно-бесполезный хлам останется в добром здравии, что бы ни задумал Соно.
Неожиданное прикосновение к щеке. Элиаш внутренне напрягся - он был почему-то до последнего уверен, что оками примеряется, чтобы отвесить оплеуху. Но намерения Соно оказались более миролюбивыми и - на удивление - настойчивыми. Юноша послушно ответил на поцелуй, но довольно скоро отстранился. Внимательнее присмотрелся к оками. И неожиданно для самого себя покраснел, осознав, что его первая тирада насчет общения с девушками была совершенно бессмысленной, а вот предлагать Соно целовать себя было неразумным с его стороны.
- Вот же, - со смесью досады и удивления произнес Элиаш. Протянув руки и надеясь, что Соно не будет возражать, юноша разделил длинные золотистые волосы оками надвое и перекинул их через узкие мальчишечьи плечи вперед. - Гм, ну не мог же я догадаться сразу, - обращаясь к самому себе, себя же самого оправдал Элли. - Ну ты, в общем, молодец. Смелый, - вспомнил неко про причину их поцелуя. - Чёрт, да я смущен, как девица на выданье, - признался Элиаш, улыбаясь. - Можешь считать, что достойно отплатил мне за наезд. А теперь развались как следует на кровати, прими от меня скромную карамельку и расскажи, чем занимаешься в свободное время - помимо визитов в комнаты к незнакомым юношам, конечно.
Соответствуя произнесенным словам, Элиаш потянулся на другой конец кровати и достал мятную конфетку, которую кинул Соно, надеясь, что тот поймает её увереннее, чем грушу. Глядя на сидящего рядом оками, Элли чувствовал неуверенность - уже свою собственную, но это его пока не особо волновало, разве что заставляло внимательнее выбирать слова, чтобы не сморозить заведомую глупость.