* * *
В Париже обещают дождь,
Холодный, терпкий, мокрый очень.
Он будет лить и днем, и ночью,
Бросая серый город в дрожь.

Заплачет небо над Парижем
Светло, и тихо, и печально...
Былого солнца отблеск дальный
Запляшет по покатым крышам.

Ты улыбнешься незаметно
И скажешь: "Мы попали в сказку".
А дождь раскрасит серой краской
Мой милый город разноцветный...

И, сидя у окошка, будем
Молчать о чем-то очень тайном.
Ведь все в Париже неслучайно:
И дождь, и радуга, и люди...

И ты отсюда не уйдешь:
Нас по карнизу стук задержит.
А утро будет мокро-свежим...
В Париже обещают дождь.

Щемящее
(посвящение Мариэли Араниэли, близкой подруге автора)

Щемящее, странное, грустное, светлое -
Зачем, трепыхаясь в груди,
Сердце, как маятник, может идти
В далекое наше, мое, беззаветное?

Я жду этих дней, этих мигов восторженных,
Когда видишь чьи-то слова..
И кругом зачем-то идет голова
От этих нечаянных, радостных, сорванных...

Ты слышишь - зеленое, синее, красное,
Цветное, как будто портрет,
Что я написала, оставил свой след
В тех странах, где счастье, быть может, напрасное.

Феерия, небо, гроза, отпущение!
Я силы отдам до конца
И буду, как звери, идти на ловца -
Бесстрашное, гордое, синее, серое!

Бредовое, солнечно-желтое, странное -
Всю жизнь ожидала его.
И может быть наше с тобою родство
Душою такое, как мы, многогранное.

Кей Неро - Ода обогревателю

Болят глаза
Болят глаза.
Мне кажется, от слез…
Я слишком много плакал,
Много пел,
И слишком много пустяковых дел
Творил я в этом странном мире грез.

Я ждал тебя.
Хотя я все равно
Знал почему-то, что ты
Не придешь.
Что ты продашь любовь свою за грош
Любому, кто пьет красное вино.

Судьба низка.
Ты – там, а я – в пути.
В неведомое небо.
В пустоту.
Куда-то за незримую черту,
Которая, как вечность, далека…

Ты далеко.
В трактирах, в кабаках.
И в чьих-нибудь неласковых
Руках.
Мне кажется, ты позабыла страх.
Забылась, заблудилась в темноте…

Я жду тебя!
Хотя судьба низка,
Я верю, что когда-то –
Никогда –
Придешь ко мне, как первая звезда…
…перо скрипит… или дрожит рука…

Болят глаза.
Мне кажется, от жизни.

* * *
Безмолвный дар, молитва сизому небу,
Единственное, что осталось от яркого солнца,
Вокруг только идолы, боги, литые из бронзы,
И счастье приходит оттуда, где я еще не был.

Полуночный ветер, и боль застилает знамена
Моих королей, и я умираю от песни,
Все ожидая, что вот-вот – и появится вестник…
Но он был убит у подножия вражьего трона.

Неведомый дар, умение видеть сквозь тучи...
И я уходила в закат, не дождавшись рассвета,
Слыша последнюю песню о том, что не спето…
И я уходила туда, где не может быть лучше.

О, мой благородный король, я не жду состраданья.
Ты знал, что когда-нибудь эта струна оборвется.
И я не увижу восходы нового солнца.
Мне это не нужно, король, и не в этом желанье.

И в небо смотреть все больнее с каждой минутой.
И крик умирающих вновь разорвется на части,
А те, кто вернулся на землю – теперь одной масти.
Как лошади или карты – им все равно трудно.

Трудно ждать ответа от бога из бронзы.
Бросьте смеяться, посмотрите на сизое небо.
Там теперь нет моего яркого солнца.
Нет молитвы о том, где я еще не был.

* * *
Недописаны строки прощанья,
И сорван аккорд.
И небо рассветное вновь на заре умирало.
Поет о хрустальных страданьях
Лишь тот, кто не горд;
И лорд не удержит гитары в своих тонких пальцах.
И это - начало конца.
Или смерти начало.
А тот, кто поет о любви, умирать недостоин...
Ведь там, в голубых небесах, эти песни сорвутся
И разобьются о чью-то прохладность лица.
Уходит в сияющий свет умирающий воин.
И люди над счастьем смеются
И смотрят в глаза.
И песня по краю струны пропадала навеки.
На темных ресницах - молочные блики луны;
Немного дождя - и, чуть дрогнув,
Откроются веки.
А там, на рассвете, извечные вещие сны.
Не знает заката лишь тот,
Кто поет о рассвете;
Кто пьян своей жизнью и ждет
Поцелуя судьбы.
Дыхание света коснется холодной травы.
А небо по-прежнему...

Руководство по уходу за менестрелем
Протяни менестрелю ладошку,
Удержи его на самом крае,
Подари ему счастья немножко,
Посмотри, как закат угасает.
Дай ему на обед шоколадку,
Расскажи, что сугробы растают,
Оседлай для него лошадку,
Прогуляйся к воротам Рая.
Почини для него гитарку,
Поставь туда новые струны.
Менестрель будет рад подарку,
Он играть будет ночью лунной.
А потом менестрель когда-то
Сочинит для тебя, может, что-то.
Напишет текстик балладный,
Набросает в тетрадке ноты…
А потом запоет – звонко
Серебром струна отзовется.
Ты его не бросай только.
Пусть один не остается.
Протяни менестрелю ладошку,
Пусть он пальцев твоих коснется.
И тогда, может быть, когда-то
Он из странствий к тебе вернется.